С сожалением приходится констатировать, что весенний охотничий сезон 2018 года завершился. Прежде чем отправить его в копилку охотничьей памяти, хочется подвести итоги прошедших охот, да и не будет лишним еще раз воскресить в памяти их наиболее яркие сцены.
Весенняя охота в этом году у меня проходила в два этапа.
Вначале мне посчастливилось побывать на глухарином току в Московской области.
Отрадно отметить, что эта охота получилась памятной и удачной, мне удалось добыть матерого глухаря, вес которого составил четыре с половиной килограмма.
А в конце апреля по приглашению друга Александра Фоминых я на десять дней отправился на любимую Вологодчину открывать весенний сезон охоты, наслаждаться пробуждающейся природой Русского Севера.
Следует отметить, что с первых же часов пребывания на вологодской земле мне начало везти. Оформляя разрешительные документы на предстоящую охоту, к огромной радости, я стал обладателем лицензии на добычу тетерева.
Вот об этой охоте я и хочу поведать вам, достопочтенные друзья-охотники!
…Заросшее травой довольно внушительных размеров поле почти вплотную примыкало к нашей деревне. По периметру с трех сторон его окружал лес.
Вот уже много лет подряд каждой весной это поле служит традиционным местом проведения турнирных тетеревиных поединков. Именно здесь можно увидеть чудодейственное представление под названием тетеревиный ток.
Хорошо, что мы заблаговременно приехали в деревню, до открытия охоты в нашем распоряжении было три дня. Поэтому, не откладывая дела в дальний ящик, с рассветом я решил приступить к подготовке охоты на тетеревином току.
Необходимо было установить точное место расположения тока, узнать количество петухов, вылетающих на него, после чего нужно было определиться с местом установки шалаша.
Учитывая то обстоятельство, что поле было устлано примятой после зимы травой, я решил не сооружать шалаш из подручных средств, а поставить искусственный скрадок, приобретенный в магазине специально для охот с подсадной уткой и на тетеревином току.
С подсадной я уже охотился из него, результат был отличный. Селезни совсем не боялись моего укрытия и присаживались на воду в непосредственной близости от него. А вот понравится ли он тетеревам, предстоит выяснить на практике.
Едва забрезжил рассвет, я, вооружившись биноклем, был уже за деревней на краю поля. С разных сторон до меня долетали токовые переливчатые трели кроншнепов и заунывный писк чибисов. А вот тетеревов что-то не слышно пока.
Высоко в небе с «кагаканьем» пролетел невидимый для меня косяк гусей. Кручу головой по сторонам, напрягая слух, и, к великой своей радости, различаю где-то впереди себя зарождающееся тетеревиное «бульканье».
От этих звуков легкий озноб пробежал по спине, а лицо озарила радостная улыбка. Ну, слава Богу! Токуют мои родимые! Не подвели!
Краем поля, прикрываясь отдельными деревьями и кустами, я неспешно направился в сторону тетеревиного «бульканья». Рассвет все смелее и смелее вступал в свои права, и вскоре видимость уже позволила мне начать осматривать поле в бинокль. Во время очередной остановки возле куртинки сосенок я наконец-то увидел в бинокль тех, кого и хотел увидеть.
На значительном удалении от края поля, в низине, моему взору предстали токовавшие птицы. Некоторые из них, мелькая белым подхвостьем, водили хороводы, периодически перелетая с места на место, отдельные петухи подпрыгивали на месте, хлопая крыльями, а наиболее отважные косачи пытались выяснить отношения в схватке с противником…
Вдоволь налюбовавшись завораживающим зрелищем, я насчитал на поле девять токовавших петухов. Теперь мне оставалось лишь определиться с местом установки шалаша, для чего я собирался прийти на поле еще раз, после того, как птицы разлетятся с токовища на дневку.
После обеда, закинув разборный шалаш в чехле за спину, по раскисшему краю поля я направился в сторону токовища. Прибыв на то место, где утром токовали лирохвостые красавцы, я принялся тщательно изучать участок поля, на котором по утрам проходят тетеревиные турниры.
По перьям на траве (последствия токовых схваток) и помету определил, как мне показалось, лучшие токовые участки. Отойдя от этих мест шагов на тридцать, я поставил свой разборный шалаш, который, на мой взгляд, гармонично сливался с пожухлой травой на поле, не вызывая тем самым никакой опасности.
Вот вроде и все! Подготовительная работа закончена. Единственное, что осталось, завтра утром выйти и посмотреть в бинокль, какая будет реакция косачей на шалаш.
К большой моей радости, хочу отметить, что утренний выход на поле и мои наблюдения за токовищем показали, что тетерева не обращали никакого внимания на невесть откуда взявшийся «стожок».
Особенно меня порадовал момент, когда тетерев в порыве страсти подбежал прямо к шалашу, покружил возле него и убежал прочь! Теперь осталось самое тяжелое — ждать открытия весеннего охотничьего сезона!
…И вот наступил этот долгожданный день! Стрелки на часах показывали час ночи, а я уже шагал краем поля к своему шалашу. Небо заволокло тучами, но на улице было тепло и тихо. «Только бы дождя не было!» — эта мысль прочно засела в моей голове.
Подсвечивая весеннюю дорогу фонарем, я наконец-то достиг своего пристанища — шалаша. Посмотрел на часы, было без двадцати два. В шалаш еще рано садиться, поэтому решаю посидеть на стульчике рядом с укрытием и послушать ночь! Невзирая на темноту, недалеко от меня токуют кроншнепы.
Серебряными ручейками льются их любовные серенады, кувыркаясь над полем, шумно рассекают крыльями воздух чибисы. В вышине токует-блеет неутомимый бекас. Где-то на краю поля встревожено закрякала на луже утка.
Вскоре мой слух уловил характерные звуки, которые можно было передать слогами «би-би-пе-ре-ре». Неужели это… Очень похоже… Прослушав еще раз череду характерных звуков, я окончательно удостоверился в том, что недалеко от моего шалаша токовали дупеля!
Два тока (тетеревиный и дупелиный) мирно соседствовали друг с другом. И, что характерно, такое соседство совсем не мешало птицам предаваться весенним любовным утехам!
Тем временем восток начал светлеть, скоро на ток должны пожаловать тетерева. Забираюсь в шалаш, удобно устраиваюсь в нем на стульчике. Заряжаю ружье «тройкой» и «пятеркой», кладу его на колени и погружаюсь в волнительное ожидание прилета на ток краснобровых косачей.
Прошло не более десяти минут, как слева от шалаша послышалось свистяще-шипящее «чу-у-фш-шш-и». От неожиданности я вздрогнул, однако в голове промелькнуло: «Началось!» И хотя до стрельбы было еще далеко, руки сами собой почему-то крепче сжали ружье.
Через некоторое время разбойничье шипение повторилось снова, но ответа на вызов не последовало. Вдруг сзади за шалашом послышался шум севшей на землю птицы, и почти сразу же оттуда донеслось страстное чуфыканье.
А вскоре, уже впереди шалаша, слева и справа от него, чуфыкали, бормотали, хлопали крыльями прилетевшие на ток тетерева, однако видимость еще не позволяла рассмотреть птиц.
Вскоре стали видны перемещающиеся в разные стороны белые пятна-подхвостья.
По мере приближения утра тетеревиный ток, подобно костру, разгорался все сильнее и сильнее. И вот уже стали видны краснобровые красавцы, которые, распустив хвосты-лиры и крылья, с вытянутыми раздувшимися шеями перемещались по полю.
Выглянувшее из-за леса солнце дало новый импульс токовавшим птицам. А вскоре с «бабаканьем» в центр тока опустились три тетерки. Несколько молодых тетеревов, находившихся в соответствии «с табелем о рангах» на краю токовища, ринулись было к прилетевшим сереньким подружкам, но старые петухи из центра тока вынудили их вернуться в исходное положение.
Замечаю, как на верный выстрел к шалашу подбежал молодой краснобровый ухажер, что не могло остаться незамеченным со стороны старого петуха-тетерева. Чувствуя превосходство опыта перед молодостью, молодой косач отбежал в сторону, но затем, передумав, очевидно, решил вернуться, чтобы дать бой сопернику.
Солнце стало отрываться от верхушек дальнего леса, пришла пора ставить точку в охоте. Сняв ружье с предохранителя, я высунул в бойницу стволы ружья и, подведя мушку под изгиб крыла молодого тетерева, так и не решившегося на драку со старым косачом, плавно нажал на спуск…
