В 1978 году мне предоставили отпуск зимой. Из Белоруссии, где я проходил службу штурманом в одной из частей авиации ВМФ, к себе на родину в г.Кривой Рог добирался поездом. Там проживают мои родители.
О том, что приеду, предварительно никому не сообщал. На следующий день утром я уже был на месте. Вот и знакомая двухэтажка. На пороге квартиры встретила мама. Мы крепко обнялись, поцеловались.
– А где же отец? – спросил я.
– Где ж ему быть, на свою рыбалку отправился, – ответила мама. – Сходи-ка, сынок, за этим ненормальным человеком, как будто дома нечем заняться, а я пока стол накрою.
Вообще-то, река Саксагань, что возле Кривого Рога, небольшая, можно было бы ее и речушкой назвать. Но здесь построили Криворожскую электростанцию, перегородив речку плотиной. Так образовалось Крэсовское водохранилище, излюбленное место отдыха жителей и рыбаков. Водятся здесь лещ, судак, карп, голавль, щука, окунь, плотва.
Надев флотскую шинель и шапку с крабом, я направился на водоем, скованный прочным толстым льдом. Погода способствовала рыбакам: градусов десять мороза, правда, несколько мешал свежий ветер. Пройдя сотню-другую метров, я вышел на берег. Лед был усеян любителями лова. Кто-то безмолвно сидел, уткнувшись взглядом в лунки, а кому-то прямо с утра уже было весело…
Отца узнал издалека по теплому кожуху и валенкам – в такой амуниции никакой холод не страшен. Он искренне обрадовался моему приезду. Однако собираться домой не спешил: «Ты понимаешь, сынок, ну хоть бы одну рыбку на уху выловить, а то перед твоей мамой стыдно будет. За несколько часов – ни одной поклевки». Зная, что отец страстный рыбак, я не стал его торопить. Он радостно поглядывал на меня и с грустью бросал короткие взгляды на три свои удочки с застывшими кивками. Чтобы поддержать отца, я взял у него ледобур, отошел в сторону метра на три, пробурил лунку, насадил свежего мотыля на серые самодельные мормышки и, уточнив глубину (7-8 метров), опустил снасть под лед. «Батя! А здесь у меня метров 10 будет, кажись, на ямку попал», – едва успел я сказать. Кивок резко сработал и я стал вываживать рыбу.
«Что-то тяжелое тащу!» – отрывисто информировал я родителя.
«Сынок! Да ты голавля выловил! Хорош красавец, граммов на 700 потянет!» Я опустил снасть обратно в лунку и снова последовала поклевка – опять голавль! Увидев мою возню, сидящие неподалеку рыбаки стали подтягиваться к нам поближе, они с удивлением наблюдали за ловлей. А у меня уже пятый голавль бился на льду. Началось вполне предсказуемое: стали обрубать со всех сторон, но ни у кого не клевало. А я за каких-то полчаса выловил десять голавлей. Затем клев прекратился. Смахнув рукой испарину со лба, не ожидая сам такого успеха, я возбужденно сказал отцу: «Теперь и на уху, и на жареху хватит, и перед мамой есть с чем показаться. Кстати, она уже нас заждалась». Мы собрали снасти и улов и направились домой. А рыбаки с восторгом провожали нас, приговаривая: «Умеют моряки рыбу ловить!» Хотя и я, и они понимали, что мне повезло, ведь был период бесклевья – средина зимы.
